Ленивое лето подходит к концу и я в привычной для себя манере подвожу итоги года. Сказал бы кто в прошлом августе, что моим временным пристанищем станет Ильичевск, квартира в Аркадии уйдет с молотка, а я снова ввяжусь в строительную канитель — не поверила бы.
Хотя нет, поверила, разве что удивилась бы тому, как быстро материализуются мысли. То, что еще год назад казалось недостижимым, сейчас стало реальным, но сложным. А еще через год, видимо, обратится в простое и привычное. Через время надоест и перемены снова ворвутся в жизнь. В этом и лежит пресловутый смысл бытия: жить, что-то менять, к чему-то стремиться, делать желаемое действительным, попутно получать удовольствие от процесса и радоваться результатам.
Пока у нас есть желания и вера в себя — мы живы. И чем сильнее эта вера, тем ближе действительное к желаемому. Но, как водится, лекарство от яда отличает мера. Обратная сторона такого верования — нарциссическая. Грань между здоровой уверенностью и нездоровым самомнением опирается на реальность. Как только самооценка теряет контакт с тем, что происходит на самом деле, человек заболевает.
Контакт с реальным миром рвется не сразу. Начинается все с мелких нестыковок. Если здоровая личность испытывая фрустрацию готова корректировать собственное поведение, менять стратегии и встраиваться в жизненные процессы, то человек с нарциссическим расстройством на подобное не способен. В этом моменте у него разрывается контакт с реальностью. И вместо того, чтобы стать более гибким, он становится жестче и в мышлении зарождаются механизмы защиты. Постепенно мир для нарцисса становится враждебным и все, что он может — защищать уязвленное «я» и закрывать его потребности посредством манипуляций.
Он прячется за нагромождением бесполезных вещей, обитель его безжизненна и пуста, а мир разделен на черное и белое, где последнее лишь изредка бликует на горизонте. Увядание, деградация и саморазрушение, обернутые в шелестящую оболочку роскоши, праздника и самолюбования. Именно её он демонстрирует окружающим, которые с легкостью обманываются, веруя в искренность и благородство.
Распознать нарцисса непросто. Люди с нарциссическим расстройством личности часто кажутся добрыми, обходительными, внимательными и заботливыми. Но это лишь поверхность. Как только увязнет коготок птичка будет съедена аккуратно и быстро. Болезнь прогрессирует и на определенной стадии уже не поддается корректировке.
Дамоклов меч для нарцисса — это боль, причиняемая ему реальностью. Чем больше разрыв, тем чаще он её ощущает и тем сильнее потребность её заглушать. В потугах помочь себе он уничтожает все вокруг и разрушает себя. Перверзный нарцисс — картина сама по себе ужасающая. Общение с ним парализует мышление несоответствием и постепенно сводит с ума.
Тут вспоминается старый анекдот:
«Кому ты веришь?! Своим бесстыжим глазам или мне честному человеку?!»
Остаться здоровым в обществе такого человека очень непросто. Да и жизнь с ним по сути невозможна, разве что только в качестве прислуги и «еды».
Так что же отличает того, кто верит в себя и стремится сделать жизнь лучше, от нарцисса с нездоровым самомнением?
Ощущение жизни. Рядом с нарциссом жизнь останавливается. Все цели, которые он ставит перед собой, не будут совместимы с повседневностью. Их качество определяется не потребностями самого человека, а нуждой некоторого соответствия. Как правило достижения выпячиваются: «Вот какой у меня дом, машина, квартира. Вот как я могу. Вот какие подарки мне дарят… и т. п.» Вещи, которыми овладел нарцисс не используются по назначению — они просто ему принадлежат. Сами по себе они никакого прикладного смысла не несут и осчастливить не способны. Такая жизнь обращена в фарс. Он вынужден постоянно играть и подчинять этой игре всех: жену, мужа, детей, партнеров, друзей, для которых такая жизнь обращается трагедией. С глазами, полными сочувствия, он играет чужими судьбами, не отдавая себе отчета в том, какого масштаба ущерб он причиняет. Ему даже близко не знакомы собственные желания и чувство истинного сострадания, он отвернулся от жизни и устремлен в смерть. Каждый раз, касаясь действительности, он испытывает слишком сильную боль, отворачивается и строит очередную стену между собой и жизнью. Иногда это может выглядеть эффектно и даже заманчиво, но за золотым забором обитает смерть.